З УСПАМІНАЎ ДАЧКІ У. I. ПІЧЭТЫ ПРА СВАЙГО БАЦЬКУ

...Отец был очень добрым и отзывчивым человеком, многим помогал материально, но никогда не афишировал своих добрых дел. Так, например, он взял на попечение дочь своей ученицы Маргариту Галлах, когда ее родители погибли во время Великой Отечественной войны. Девочка смогла закончить школу и начать самостоятельную жизнь, когда отца уже не было в живых. Она на всю жизнь сохранила благодарность к отцу не только за материальную поддержку, но и за душевную теплоту, за его отеческую заботу о ней, о чем свидетельствует сохранившаяся в архиве переписка его с девочкой.

Как и все истинные ученые, отец был очень скромным человеком — скромным в общении с людьми, скромным в быту. У отца не было ни культа вещей, ни культа денег, ни культа в еде; он довольствовался самой простой пищей, преимущественно вегетарианской.

Украинский борщ и пшенная или гречневая каша были его любимыми блюдами. Правда, отец очень любил быть хорошо одетым и не допускал небрежности в одежде. Он стремился быть элегантным и умел им быть, когда позволяли обстоятельства. Его слабостью были галстуки. Он считал, что это — самая важная часть мужского туалета, и, действительно, умел выбирать их с большим вкусом. Отец неизменно ходил с тросточкой. На улице был очень рассеян и только благодаря бдительности водителей автомашин не попадал в беду. Во внешнем облике отца было много артистичного. Это был обаятельный человек, а когда был «в ударе», то был просто неотразим.

Отец очень любил животных. Когда он жил в Минске, там была хозяйская собачка, которая привязалась к нему, что скрашивало его одиночество. Был у отца и любимый кот Чича, доставшийся ему от чешского ученого 3. Р. Неедлы: уезжая на родину, он подарил его отцу. Когда отец работал за письменным столом, кот сидел у него за пазухой или лежал под электролампой.

У отца было трое детей, которых он горячо любил; он тяжело пережил смерть младшей дочери Веры, умершей в младенчестве, и смерть сына Владимира, трагически погибшего в 1934 г. в расцвете творческих сил. Сын Владимир родился 15 мая 1903 г., когда семья жила в Коростышеве. Это был обаятельный, умный и способный юноша, внешне очень похожий на мать. Он отличался миролюбивым характером, редко с кем ссорился, любил отца и мать, был любим своими товарищами и педагогами. После окончания школы поступил в Московский университет на химическое отделение физико-математического факультета. В 1926 г., окончив университет, был оставлен штатным аспирантом Научно-исследовательского института химии при физико-математическом факультете Московского государственного университета. Профессора оставили о нем как о преподавателе физической химии превосходные отзывы. Наряду с преподавательской деятельностью Владимир Владимирович занимался научной работой. Некоторые из его научных работ были опубликованы (6). Одновременно с преподаванием и научной работой Владимир Владимирович вел большую общественную работу, зарекомендовав себя с наилучшей стороны. Он был страстным туристом. У меня сохранился его очерк опутешествии по Военно-Осетинской дороге в 1929 г. Очерк написан превосходно, чувствуется наблюдательность и интерес к истории края.

В период жизни в Екатеринославе в 1905 г. родилась дочь Ксения.

Она, как и ее брат, окончила 158-ю трудовую школу в 1922 г. В том же году поступила в Московский государственный университет на факультет общественных наук, отделение литературы и языка (западный цикл). Окончила университет в 1927 г. В течение 36 лет работала в области научно-технической информации.

Очень важен в жизни отца период его жизни в Минске, когда он был ректором Белорусского государственного университета. Это был период напряженного творческого труда и большой общественной деятельности. В связи со своим назначением в 1921 г. на пост ректора БГУ отцу пришлось фактически переселиться из Москвы в Минск, отказаться от работы в Главном архивном управлении, где он принимал самое активное участие в организации архивного дела в РСФСР, а в 1924 г. оставить кафедру в Московском государственном университете. В Минск отец уехал один. Его жена оставалась в Москве. Дочь переехала к матери, а сын после женитьбы вернулся в Москву. Периодически отец приезжал в Москву. Как это всегда было в жизни отца, личным благополучием пришлось пожертвовать ради общего дела.

Несмотря на то что работа в качестве ректора новосозданного университета отнимала болышую часть времени, отец много занимался научной работой. Когда в 1922 г. в Москве открылся Псследовательскнй исторический институт, отец стал сначала его штатным сотрудником, а затем внештатным, так как по основной работе он был связан с Минском.

В Минске отец занимал квартиру, состоявшую из трех небольших комнат. Он был окружен вниманием и заботой хозяев — чужих людей, которые его полюбили и заботились о нем, как о родном, стараясь всячески облегчить его трудную жизнь. В 1927 г. я несколько месяцев жила с отцом в Минске и была свидетельницей его огромной, напряженной работы в качестве ректора и профессора БГУ. Несмотря на большую занятость, отец находил время для того, чтобы изредка пойти со мной в гости. В гости мы обычно попадали в 10—11 часов вечера, ибо другого времени у отца не было. Минская профессура была очень гостеприимна. Многие были рады видеть отца у себя дома. Отец был не только очень интересным собеседником, но и обаятельным человеком, которого нельзя было не любить. Из товарищей отца того времени помню проф. В. В. Якушкина, с которым отец поддерживал хорошие, товарищеские отношения.

Недолгую жизнь с отцом в Минске я вспоминаю как один из лучших периодов своей жизни.

Хотя и редко, но мы с отцом посещали театр, который он очень любил. Посещение театра для отца было большим праздником, но время для этого выкраивалось с большим трудом. Период жизни отца в Минске был нелегким. Работа в качестве ректора БГУ была сопряжена с большими трудностями. Были недоброжелатели, были и враждебные элементы, с которыми отец вел непримиримую борьбу. Неприятности бывали часто, и когда они случались, отец приходил домой мрачный и молчал. В таких случаях я знала, что спрашивать его ни о чем не следует. Обычно я узнавала о случившемся от своих знакомых, связанных с БГУ. Отец всегда удивлялся моей способности не расспрашивать его о причинах дурного настроения и очень это ценил.

На посту ректора БГУ отец был чрезвычайно демократичен. К нему можно было запросто обратиться со своими нуждами. Он был любим студенчеством не только за интересные, увлекательные лекции, но и за душевные качества. Он всегда проявлял внимание к младшему обслуживающему персоналу, вникал в их трудности, старался помочь. За это его любили и уважали.

В период жизни в Минске отец изучил белорусский язык настолько хорошо, что мог публично выступать с лекциями и писать научные работы. От преподавательского состава он также требовал владения белорусским языком.

Помимо ректорства, преподавательской и научной работы, которые требовали огромного напряжения всех творческих сил, отец выполнял колоссальную общественную работу. Можно было только поражаться его неистощимой энергии. Он был членом ЦПК БССР в течение девяти лет, состоял членом Минского горсовета, был членом съезда Советов Белоруссии, президентом Общества безбожников в БГУ.

Отец оставался в должности ректора БГУ восемь лет (1921 — 1929 гг.), а профессора — девять лет (до 1930 г.).

Период с 1931 по 1935 г. — самый тяжелый в жизни отца: он был вынужден прервать свою педагогичискую деятельность и жить в Вятке. Там он жил один, оторванный от семьи и любимого дела. Однако даже в тех тяжелых условиях, при отсутствии необходимых книг и материалов он продолжал заниматься научной работой и сумел быть нужным и полезным.

В 1934 г. отец переехал в Воронеж, где преподавал в качестве профессора русскую историю в Педагогическом институте. В 1935 г. возвратился в Москву, и снова началась его педагогическая, лекционная и научная работа...

Славяне в эпоху феодализма: к столетию академика В. И. Пичеты. М., 1978. С. 115— 119.

FaLang translation system by Faboba