2006 г.

Память имеет замечательные избирательные свойства: оставляет самые яркие, радостные события и стирает все тусклое и неприятное.

Вот моя память и рисует такую яркую картину: 1938 год, весна, рассвет, только что я окончила 10 классов 5-й минской школы и уже давно не имею никаких сомнений по поводу, куда отправиться продолжить учебу — ну конечно же, на геолого-почвенно-географическом факультете БГУ. Следует все же начать с воспоминаний о школе, ведь именно там созрело это мое твердое решение. Располагалась школа на углу улиц Карла Маркса и Ленинской, напротив красивого черного здания, где жили такие государственные деятели, как Червяков, Голодед, Гикало. В Минске тогда было 3 здания, имевшие собственные имена: Первый, Второй и Третий дома Советов, так вот Червяков жил во Втором доме Советов. Помню, как вечерами он выходил на прогулку без всякой охраны, одетый «под Ленина»: в темном пальто и каракулевой шапке, с палочкой, а мы, первоклашки, шагали рядом и улыбались друг другу. Прекрасного здания школы, где еще до революции размещалась мужская гимназия, уже нет: она сгорела в первые дни войны. А руководил нашей школой замечательный и всеми любимый директор — Афиноген Николаевич Станкевич. Это он в те нелегкие годы научил нас любить великую русскую литературу и поэзию и познавать мир. Невозможно забыть учителей географии, математики, белорусского языка. Не называю их фамилии, тем более что нашего любимого географа за глаза называли Пузик.

Выросла я в высокоинтеллигентной семье: отец был известным строителем и архитектором и хотел, чтобы дочь пошла по его стопам, но я обожала природу и все, что с ней связано, — вот и понесла свои документы об окончании школы в университет на геолого-почвенно-географический факультет. Главным корпусом университета тогда был наш нынешний географический корпус. В приемной комиссии меня долго уговаривали поступать на исторический факультет (он считался престижным), однако мое решение было твердым. В памяти осталась встреча и краткий разговор с ректором Савицким Парфеном Петровичем и то впечатление, которое произвел великолепный внешний облик ректора и его непосредственная манера общения с абитуриентами. Вступительные экзамены тогда были одинаковыми во всех вузах и на все факультеты страны.

1-го сентября состоялась общая лекция по политэкономии на 3-м этаже нашего корпуса, в аудитории 312. А дальше учеба проходила в так называемом химическом корпусе, который расположен рядом с географическим, но «разрезан» после войны пополам. Корпус был светлым, с широкими коридорами и удобными аудиториями, оборудованными под занятия химией. И все же жаль, что пришлось разрушить старый химическнй корпус. Как и наш географическнй, он отличался хорошим естественным дневным освещением, т. к. широкие окна были вытянуты вдоль коридоров. В отличие от нового химического корпуса с его узкими темными коридорами, он не нуждался в искусственном освещении в дневное время. Тогда вдоль корпуса от крыльца к вокзалу шел длинный коридор, в конце которого располагалась большая лекционная аудитория, а рядом кабинет минералогии и кристаллографии, который и положил начало нашему Музею землеведения.

Первую лекцию по землеведению читал В. А. Дементьев. Из других преподавателей I—II курсов хорошо помню П. Е. Ковалева, который учил нас исторической геологии. Знаю, что в войну он оставался в Минске и сделал все, чтобы сохранить материалы по геологии Белоруссии. Позже этот известный геолог пережил ссылку, а потом вернулся в Минск и долго работал в Педагогическом институте.

Экономическую географию читал профессор Московского университета Михаил Николаевич Смирнов. Он преподавал экономическую географию до самой войны и в эвакуации на ст. Сходня. Уже на III курсе климатологию читал молодой преподаватель, а впоследствии известный ученый А. X. Шкляр. Помню занятия по математике, которые вела доцент Налимовская. Известный географ из Латвии А. П. Яунпутнинь читал прекрасные лекции по физической географии материков.

Хорошие воспоминания оставила полевая практика по геоморфологии. Преподаватель П. М. Зубрицкий проводил практику в долине р. Сож в районе г. Крічева. Объект для исследования был очень удачным. В долине были прекрасно выражены две надпойменные террасы (левобережье). На правом склоне обнажались мощные отложения коренного мела, в котором можно было найти (если повезет) фауну того периода. Жили мы в школе, спали на полу, но чувствовали себя настоящими географами. Прошло много лет, но я хорошо помню своих товарищей по курсу. Многие погибли на фронте и в тылу, но многие закончили университет и работали учителями, геологами и специалистами в различных отраслях промышленности и сельского хозяйства. Наш курс (60 человек) был очень разнообразен. Окончивших 10 классов было процентов 30. Многие пришли в университет из училищ и рабфаков. Чаще всего из ближайших районов, так что жили в общежитиях, которые в то время были очень плохо оборудованы. Часто жили на стипендию, но она выдавалась только при высокой успеваемости. Девочки обычно имели очень скромную (если не сказать бедную) одежду. Но это никого не смущало, человек на курсе оценивался не по одежде, а по стремлению к знаниям. Я никому не говорила, что у меня есть 3 шерстяных платья и несколько пар обуви, очень боялась этим как-то обидеть своих подруг.

В группе всегда существовало чувство дружбы. В те годы не было понятий «бедный» и «богатый», все жили одинаково скромно.

В июне 1941 г. мы закончили III курс геофака и собрались на производственную дальнюю практику на Кавказ. В последний день 1-го июня мы сфотографировались во дворе университета, настроение было великолепным, и ожидания замечательной поездки оправдались.

21 июня группа уезжала домой, а я оставалась ненадолго в Сочи, и было грустно провожать друзей. Их застала война уже назавтра в Москве, а я еще долго пыталась добраться до Минска, но безуспешно.

Началась новая страшная военная эпоха в жизни.

Асабісты архіў аўтара ўспамінаў.

* Напісаны спецыяльна для гэтай кнігі.